Ночная битва [Сборник] - Генри Каттнер

Два самолета было уничтожено на подходе к колонии Плимут. Взрыва не последовало, но угроза ядерной бомбардировки оставалась.

«Эвакуировать всех людей, занятых расширением колонии», — приказал Сэм.

На экранах его усталое лицо сменилось изображением расчищенного пространства со стеной джунглей на заднем плане. У нескольких неоконченных строений лежали штабеля оборудования. К баржам, стоящим у берега, строем шли отряды рабочих.

«Наши самолеты продолжают поиски мятежников».

На экранах кружились джунгли.

«У вас осталось сорок семь часов. Уберите самолеты. Не сомневайтесь в нашей решимости применить ядерное оружие».

Время пульсировало…

«…сорок шесть часов…»

Купола охватил страх. Огромные толпы кипели у общественных экранов. Захария обратился к Кедре:

— Политика очень похожа на живой организм. Точнее, на его кровеносную систему. Если собираются слишком большие толпы, может образоваться тромб, парализующий все тело.

— Захария… — почти шепотом позвала Кедра.

Он нежно взял ее руку.

— Ничего, милая. Все обойдется. У нас еще целых сорок пять часов. Придумаем что-нибудь.

«…сорок четыре часа…»

«В тридцати милях от колонии Плимут сбит еще один самолет. Взрыва не последовало. Самолет был радиоуправляемый. Установлен район, из которого самолету посылались команды».

Хейл не отрывал глаз от Логиста.

— Все уладится, — Бен Кроувелл невозмутимо попыхивал трубкой. Во взгляде Хейла явственно читалась мольба.

— Хорошо вам. Все знаете ответы. А мне каково?

— Рано беспокоиться, — ответил Логист. — Это лишь безобидные самолетики. Но еще ждет своего часа «Подземный человек» с корнями в двадцать футов, — он посмотрел на один из экранов. Усмехнулся. — Что мне волноваться? Я не вмешиваюсь.

— Но ведь атомная угроза — это очень серьезно. Даже у свободных солдат атомное оружие было под запретом.

«…сорок три часа…» — метрономом отбивал экран. «… двадцать четыре…»

«…двадцать…»

«…шестнадцать…»

— Говорит Сэм Рид! Мы нашли мерзавцев!

Роскошные джунгли, кишащие жизнью, казалось, кружась и кувыркаясь, обрушились на экран.

Ярость человеческая столкнулась с яростью Венеры. Бешено схлестнулись встречные залпы жарких молний. Навстречу падающей с неба смерти взметнулся огонь.

Джунгли корчились, чернели, кричали, в агонии били лианами, лопались фейерверками гибнувших деревьев. Кислота и яд убивали тех, кого пощадил огонь. От центра горящего ада устремились тучи летающих существ. Гигантский ящер, ошалело крутя головой на тонкой шее и раскрывая в немом крике зубастую пасть, ломил напролом, дымя боками. Пронзительные вопли зверей слышались сквозь яростный гул пламени.

«Прекратите огонь, гады, иначе мы уничтожим Купола».

Внизу черная сожженная земля текла как лава. В центре бомбового удара образовалось белое слепящее озеро. Фугасные бомбы расплескивали его сверкающими фонтанами, в которых крапинами чернели обломки скал. Что-то темное, округлое стало медленно подниматься из кипящих глубин.

— Вот он — штаб мятежников! — закричал с экрана Сэм. — Уничтожить его!

«Последний раз требуем остановить боевые действия. Иначе мы нанесем удар по Куполам».

В дымящем белом озере угрюмо поднимался к гибели серый купол.

Черная бомба хищно устремилась к нему. На сером куполе расцвел оранжевый цветок, но тот выдержал удар. Пошла другая бомба. Еще! Еще!

Не успевал опасть один взрыв, как его накрывал другой. Бомбы шли серией, методично добивая обреченный купол.

Сорок восемь, по штуке на каждый час, отпущенный Куполам ныне погибшим правительством Венеры!

Клубы дыма рассеялись. От штаба мятежников остались одни развалины. «Подземный человек» был выдран с корнем.

В эту минуту в двадцать Куполов ударили двадцать торпед, пущенных с двадцати субмарин.

Через шесть часов Захария Харкер обратился к Куполам.

— Мятежники уничтожены. Но погибая, они решили отомстить, направив на Купола флот смертников. Купола выдержали удары торпед, но заражены радиоактивностью. Извините… — Захария исчез. Через несколько секунд он появился вновь. — Только что получено сообщение. Уничтожены не все мятежники. Продолжают действовать шесть подводных лодок. Но в настоящий момент они не представляют опасности. Теперь о главном. — Захария помолчал, затем продолжил: — Через неделю уровень радиации достигнет смертельного предела. Жизнь под Куполами станет невозможной. Но не стоит впадать в панику. Активированный империум не достигнет критической массы. Взрыва не будет. Но сами купола превратятся в могильники. Времени для строительства новых куполов у нас нет. Но у Сэма Рида есть предложение.

На экране возник Сэм.

— Мы сделали все, что смогли. Но последнее слово осталось за негодяями… Всем вам придется умереть… или покинуть Купола. К счастью, мы успели расчистить достаточно большую территорию и завезти туда оборудование. Все это ваше. Мы — одна раса и в час жестокой опасности должны быть вместе. Недели вам будет достаточно, чтобы перевезти все необходимое и перебраться самим. Вам придется очень трудно, но вы будете жить. И, поверьте, жизнь на континенте стоит любой другой. Пока вы не освоитесь, колонисты Плимута помогут вам. Желаю удачи.

На экране появился кто-то другой, а Сэм и Захария перешли на направленный луч.

— Недели вам хватит? — спросил Сэм.

— Надеюсь.

— Мы поможем вам. Кедра уже предлагала сотрудничество, но я тогда отказался. Теперь я сам предлагаю вам работать вместе. Мы пошлем людей, которые помогут провести эвакуацию. В первую очередь вас ждут санитарные отряды. Вы не приспособлены к жизни на поверхности. Вы слишком стерильны, и вас может убить любой микроб, а это еще не самое страшное здесь. Кстати, не очень-то надейтесь на свои Купола. Мятежники еще где-то прячутся, они могут попытаться еще раз. В своих теплицах вы слишком уязвимы.

— Старикам и больным придется очень трудно.

— Тем больше забот молодым. Но у нас есть работы, не связанные с физическим трудом, как раз для них. Зато высвободим молодых и здоровых на тяжелые работы. Нам придется много строить.

— Специалисты говорят, что период полураспада тория — двенадцать лет. Значит, через двенадцать лет мы сможем вернуться.

— Сначала доживите. Не забывайте и о мятежниках. Реактивировать Купола непросто. Двенадцать лет — это долго.

— Да, — согласился Захария, задумчиво глядя на лицо своего внука. — Это очень долго.